Art Ensemble of Chicago - известная пятерка джазменов-мульти инструменталистов, ветеранов AACM (Association for the Advancement of Creative Musicians), пожалуй одни из наиболее ярких слышанных мной представителей чикагской джазовой школы. А имен там весьма - Henry Threadgill, Muhal Richard Abrams, Jack DeJohnette, Kahil El'Zabar, Fred Anderson и многие прочие именитые. С другой музыкальной стороны у Чикаго есть еще одна мощная традиция - блюзовая. Едва ли есть любители блюза не слышавшие Мадди Уотерса и Хаулин Вулфа с Бадди Гаем. Мне ничего не известно о каком-либо сообщении этих школ да и едва ли оно было с поправкой на какие-либо гала и прочие джемы, в которых обычно много веселья, много настоящего, но все же мало шедевров. Честно скажу, узнав о возвращении этих джазовых авангардистов пусть и к одному из истоков джаза, а именно блюзу и именно в Чикаго, я подумал, что или они сделают что-то от чего любители блюза будут плеваться и впадать в недоумение или выйдет что-то на них совсем непохожее, но вполне бодрое и добротное хоть от традиции и далекое. Итак:
The Art Ensemble Of Chicago plays tribute to The Chicago Blues Tradition.
Говоря именно о композициях - первая практически меня убедила, что инопланетяне с борта звездолета Sun Ra осмыслили своими неземными сознаниями блюзовые гармонии и воплотили их в выверенной джазовой какофонии, если такой оксюморон уместен. Пожалуй в этой и в восьмой вещи контрабас Малачи Фэворса (Malachi Favors) звучал как он звучит обычно, в прочих случаях это была пусть простая, но с должным блюзовым чувством игра. Очень насыщенный и в то же время мягкий звук. Наверное где-то здесь должна быть фраза о том что профессионализм и мощная джазовая культура заявляют о себе даже в таких мелочах. Вот от немногих басистов у меня есть ощущение узнаваемости - то ли средства и принятые методы звукоизвлечения тому способствуют, то ли в ушах дело. Но Фэворс один из. Хотя если дойдет дело до блайндфолда, все равно
это не среди баритон-саксофонистов Маллигана угадывать. Малачи как-то сказал в одном интервью (за точность цитаты не ручаюсь ибо перевод) "в своем полете меж звезд я услышал голос Бога и спустился на землю чтобы исполнить миссию джазового музыканта". В 2004-м он вернулся к своему путешествию. Мне почему-то не грустно, а прекрасно. Может быть потому, что я в это верю. О Джозефе Джармане (Joseph Jarman) именно как о саксофонисте в этом концерте сказать почти нечего. Приглашенному гостю еще молодому тогда Джеймсу Картеру (James Carter) "отданы" почти все соло, а тенор сакс тогда еще будущего священника шин-буддизма и мастера додзё в пятом дане аики-до все больше аккомпанирует, лишь в паре композиций солирует. Да и чаще, чем к саксофону он обращается к перкуссии, за которой редко замечен был разве, что великолепный, безумный доктор безукоризненного белого халата - Лестер Боуи (Lester Bowie).
Психиатр, негласно прописавший исполнять кое-что из своей "несложной музыки" таким пациентам, как Marilyn Manson, Spice Girls и Michael Jackson. Интересно, что б случилось, допусти он этих и многих до своей подлинной терапии. Обжигающе быстрые по скорости и сверхплотные по наполненности музыкальной мыслью соло в первой и единственной знаковой (в смысле, в духе AEoC) в этом концерте вещи, подлинный Боуи делит с сопрано саксофоном Роско Митчелла (Roscoe Mitchell), чей бас саксофон я люблю еще больше. Худой как жердь, завернутый во что-то по крою промежуточное меж выходным костюмом и пижамкой, расцветки то ли обоев детской комнаты, то ли занавески из ванной комнаты, в последующем концерте он вслед за Джарманом уходит в аккомпанимент и безумную пятисотгранную перкуссию
(а именно более пятисот инструментов безумные чикагцы использовали на одном из своих концертов, и если б накидать те инструменты кучей, под перкуссией запросто удалось бы спрятать прочее).
Единственный кто из этой горы погремушек не вылезает (собственно он и был зачинщиком этого "безобразия", до его появления в бэнде, перкуссия там отсутствовала как класс), это конечно, барабанщик - Фэмуду Дон Мое (Famoudu Don Moye). Научившись у него трясти маракасами Фэворс и Джарман, в благодарность поделились африканской косметикой, от чего прочно обосновалось лице-полосатое трио. "Насколько белые музыканты "аутентичны" блюзу пока звучат их инструменты, настолько иллюзия рассеивается, стоит им лишь раскрыть рот" что-то в этом духе сказал джазовый теоретик Беренд. Говорим Ленин - подразумеваем - Партия.
"Когда мы говорим блюз, мы подразумеваем черный блюз" - говорил один из лучших белых блюзменов Джон Мейэл. Фэмуду черен как ночь и вместе с Фэворсом они делают пусть не столь точный и аккуратный, но начисто лишенный некоторой "белой вульгарности" блюз. Я намеренно говорю лишь о первой композиции поскольку, именно разница в ней и прочем концерте и дает мне основополагающее в моем впечатлении. Эта дьявольская пятерка - превосходные музыканты чувствующие блюз, но они не блюзмены. Старина Лидбелли говорил о том, что блюз в каждом движении ноги, в ворчании жены. в кетчупе на клеенчатой скатерти на столе - если ты блюзмен. Они не блюзмены. Они джазмены и в классическом блюзе им тесно.
Приглашенные гости присоединяются во втором треке - на рубеже подлинных AEoC и их блюзового воплощения. Замечательный тромбон Фрэнка Лейси (Frank Lacy), клавишные и вокал хозяйки марсианской забегаловки Амины Клодин Майерс (Amina Claudine Myers), чуточку "белая" гитара Херба Уокера (Herb Walker), замечательный увалень Чикаго Бью (Chicago Beau) в дурацкой панамке рычащий хучи-кучи и превосходный Джеймс Картер дающий превосходную экспрессию в соло помянутых выше - все они своего рода подушка безопасности для зала, едущего по встречной к AEoC. Будь я там - я бы отстегнул ремень и вдавил газ в пол. Ну да кому как (:
