Archie Shepp - тенор саксофон, вокал
Amina Claudine Myers - рояль
Уолт Диккэри - контрабас
Ronnie Burrage - барабаны

Жив ещё курилка! Первая композиция срахзу же возродила море воспомананий юных лет, его импалсовскю эпопею, эпатажные лозунги и изумительное интонирование, которое я считаю, стоит в одном ряду со звуковой палитрой Бэна Уэбстера, Лестера Янга, Колтрейна, Сандэрса, Джорджа Адамса или Дэвида Мьюррэя. Разумеется, сейчас это почти 100%-тный мэйнстрим, в своем классическом апофеозе - фри-джаза, если мы работы черных и белых музыкантов 1960-70-х годов можем отнести уже к свершившейся классике. Если в пьесе "Боже! Пожалей людей!", он очень бережно интерпретирует знаменитый блюз, ассоциирующей с именем Билли Холидэй, и, скорее всего, лучше всех его певшую. А вот в "Мама Роза. Революция!" он спел свои политические лозунги, и мне стало ясно, никакие годы, признание, деньги и жизненные опыт его не изменили.

Вот мы всё время говорим о джазовом наследии. Что за музыку, под этим названием, мы имеем в виду? До времени появления и развития звукозаписывающих технологий джаз по сути дела представлял собой вариант неписьменной традиционной устной музыкальной культуры (афро-американской). Все базовые и основные умозаключения, попытки анализа историографическая линия, фактология, выводы и критика покоились на фундаменте музыки НЕЗАФИКСИРОВАННОЙ. Где было место широко и разнообразно интерпретированной легенде, а то и сказке. Кто-то, где-то играл, кто-то где-то слушал, кто-то под неё пил и танцевал (джаза в концертном варианте ещё не было!), потом пересказывал другому и часто вкладывал в рассказ, что ему казалось главным или хотелось видеть и слышать. Записи только-только начинали достаточно быстро завоёвывать быт американского жителя, и все они делались в студиях, когда музыканты играли в картонные или металлические раструбы, а сам диск изготавливался на из шеллака, только на одной стороне прессовалась звуковая дорожка, и игла граммофона скользила от центра к краю диска. И сама запись не превышала 3 или 4 минуты. Всё джазовое музыкознание было сродни какой-то мифологии. Когда количество и качество записей джаза стало возрастать (эх! Проследить бы, подсчитать, оценить и вычислить сколько в % отношении записанного джаза существовала к реально звучащему на просторах США. Уверен, Один-два процента, если не менее). Вот тогда бы и творческая критика и все критерии-оценки существенно изменились бы. Сейчас же, вся научная джазовая критическая и музыковедческая методология строится на 80% на зафиксированном звуковом массиве.И что же он отражает? Есть записи документальные, почти музыкально-репортажные, это записи с концертов и фестивалей, с джэм-сэйшнс и в клубах. Именно они наиболее точно отображают сам процесс творчечства и уровень импровизационного искусства. Студийные же записи всегда тщательно репетируются, готовятся, аранжируются. Процесс этот идёт на многокнальные магнитофоны, цифровые диски, хард-диски РС и каждый музыкант представлен в виде целой отдельной широкой полосы СВОЕГО КАНАЛА. И тут начинается конструктивное творчество, запись часто делятся,что-то вырезается, что-то заново монтируется, часто и не игранное самим музыкантом (синтезаторы могут точно симмитировать звучание того или того инструмента). Таким образом ОЧЕНЬ ЧАСТО СТУДИЙНАЯ ЗАПИСЬ это совершенно иной артефакт, не имеющий ничего общего с оригиналом. Делаются несколько трэков (дублей), а потом из них или сам артист, или звукорежиссер под его контролем, или сам режиссер на свой вкус делают удобоваримую вариацию и на суд зрителя представляется шедевр. А он таким в жизни и не являлся. Короче,можно неделями по 12 тактов записывать тему и импровизацию на неё и аккомпанемент и потом выстраивать так,чтобы было ни сучка ни задоринки. Пример: прослушайте две версии "Голубого поезда" Колтрейна на одноимённом диске компании "Блю Нот"!

автор рецензии: С.А. Беличенко